Сергей Лукьяненко - Глубина [сборник]
— Хорошо, — соглашаюсь я. — Только одно условие… на самом начале уровня сидит паренек с пистолетом. Его тоже не трогать.
Очкарик и девушка переглядываются.
— По рукам, Стрелок.
Мы жмем друг другу руки.
— Пошли в «BFG»? — предлагает девушка.
Договора положено скреплять пивом. А у меня шесть свободных часов. Я киваю. Остаток делегации подтягивается к нам, и мы тесной группой выползаем из колонного зала. Оглядываюсь — Алекса среди моих спутников нет, или он прячется в другом теле.
— Ребята, если кто-то нарушит уговор и нападет на меня…
— Это будут его и твои проблемы, — подтверждает очкарик.
— Прекрасно.
— Стрелок, ты думер? — спрашивает девчонка.
— Да.
— Небось еще на «тройках» играл?
— На «двойках».
— В «Doom»? — иронически спрашивает очкарик.
— Нет, конечно. В «Волчье логово».
Народ одобрительно шумит. Про самую примитивную из трехмерных игр большинство только слышало.
— Между прочим, — говорит девчонка, — я недавно с пареньком познакомилась, он на «тройке» в Диптаун влез.
— Что? — очкарик поражен.
— Что слышал. Без шлема и костюма, всухую. Говорил, что он сержант срочной службы. Сидит где-то в тундре на станции космической связи. У них там оборудование — хоть в музей сдавай. Но выход на «Интернет» есть, через какую-то военную локалку. Он на «386-DX40» загнал дип-программу, влез через какой-то гейт в Диптаун и пошел по городу шататься. Я его по походке заметила, дерганая такая, сразу видно — модем паршивый.
— Гонит, — качает головой очкарик. — На «тройке» в виртуальность не войдешь.
— Почему? Если с «сопром», то вполне! — возражает кто-то.
Начинается долгий спор, можно ли войти в виртуальность на «IBM-386» и поможет ли в этом процессе математический сопроцессор — «сопр». Я не вмешиваюсь, слушаю, хоть и знаю ответ.
Можно.
Я сам с «тройки» начинал. Тоже без шлема и костюма, как гипотетический солдатик, выбравшийся в самую необычную из всех самоволок в истории.
Но такой информацией не разбрасываются.
За разговором мы подходим к «BFG-9000». Это мрачноватое здание, выдержанное в стиле «Лабиринта», или, точнее, его предтечи — игры «Doom». У тяжелых железных дверей стоят два монстра в ливреях, и я машинально дергаю плечом, пытаясь сбросить в руки несуществующую уже винтовку. Самое смешное, что мой жест повторяют еще несколько человек.
Игры в «Лабиринте» даром не проходят.
Расталкивая монстров-швейцаров, вваливаемся в ресторанчик. Интерьер знаком до боли — это последний уровень игры «Doom-2». Огромный зал, половина залита мерцающей зеленой жидкостью, половина представляет собой каменную террасу, на которой и расставлены столики. На стене над зеленкой — морда чудовищного демона, изо лба которого периодически вылетают вращающиеся кубики. Над террасой кубики лопаются, из них вылупляется какой-нибудь монстр и несколько секунд бродит между столиками, прежде чем исчезнуть. На них внимания не обращают, в отличие от игры здесь они бесплотны и безопасны.
— Простые были уровни, — бросает какой-то парнишка из нашей группы. Я молчу. Его бы на этот уровень, даже без всякой виртуальности. Посмотрел бы я на подвиги юного поколения. Единицам удавалось пройти последний уровень честно, не вводя в игру код бессмертия.
Мы садимся рядом с зеленкой, сдвигая несколько столиков. Приближается официант — тоже монстр, летающий алый шар с выпученными глазами.
— Пива! — требует очкарик. — Фирменного, всем! Я плачу.
Монстр раскрывает рот, и я машинально уклоняюсь. Но из пасти вылетают не огнедышащие черепа, как в игре, а запотевшие кружки с пивом.
Двое идиотов смеются надо мной. Остальные понимающе переглядываются.
Чем простой человек отличается от думера? Думер за угол не заходит, а вначале заглядывает.
Думер думера видит издалека. У старых игроков моя реакция удивления не вызывает.
Сдвигаем кружки.
— За перемирие! — провозглашает очкарик. — Между Стрелком — и всеми нами!
Пиво густое, темное, не «Гиннесс», но что-то похожее. И очень крепкое.
Интересно, каким чудом владельцы ресторана ухитрились придать несуществующему пиву такой вид, что оно воспринимается как крепкое?
— Дамир, — представляется очкарик.
— Стрелок.
Дамир кивает, смиряясь с тем, что я не сниму маску. Почему-то мне кажется, что его внешность — прямая противоположность реальному облику. Он, наверное, высокий и крепкий.
Обычное дело — маскировка наоборот. Я читал пару психологических исследований глубины, где сообщалось, что данный метод используется в двух третях случаев.
— Почему ты раньше не появлялся в «Лабиринте»? — интересуется Дамир.
— Неинтересно, — признаюсь я.
Дамир воспринимает мою фразу спокойно, а молодняк начинает хмуриться.
— Ты не был на московском турнире думеров в девяносто седьмом? — интересуется Дамир.
— Нет.
— Все равно мне твоя манера знакома, — решает Дамир.
Сидим, пьем пиво. Честно говоря, я очень рад, что постоянные игроки «Лабиринта» пошли на перемирие. Если бы на меня навалилась настоящая толпа, все способности дайвера не спасли бы.
Между тем зал оживляется. Откуда-то появляется парень с гитарой, смуглый, длинноволосый. Смущенно улыбается, машет рукой, ступает на зеленку. Жидкость шипит под его ногами. Парень проходит в центр зеленой зоны, садится на стул, стоящий на маленьком бетонном пятачке, начинает неторопливо настраивать гитару. Я тоже машу ему рукой, хоть он никак не узнает меня в облике Стрелка. Это личность в глубине легендарная, один из хакеров старой школы, к тому же — бард. Давно мы не пересекались. Обычно он выступает в «Трех поросятах», где, по слухам, даже имеет маленький пай. К «Лабиринту» он вообще равнодушен, и то, что его занесло сюда, — редкая удача. Парень смахивает волосы со лба и начинает петь:
Промозгло, сыро, какая прелесть,Какая слякоть, какой туман!А я улыбаюсь, чему — бог невесть,Я, как и город, туманом пьян.
Девчонка похлопывает рукой по столу, отбивая такт, пиво льется рекой. Я знакомлюсь со всей компанией, на всякий случай заставляя Вику запомнить лица и имена. Под шумок один из парней долго жмет мне руку и лепит на плечо простенький маркер. Делаю вид, что не замечаю. В порыве чувств обнимаю паренька в ответ и перекидываю маркер на него.
Пускай поотслеживает, ламер.Бреду в тумане, как в океане,Я, может, лодка, а может, китА может, просто нечто с глазамиВ деревьях-водорослях скользит…
Веселье в полном разгаре. Все довольны, включая хитроумного ламера.
Я звуков не знаю, я их не помню,Слова забыты, к чему слова.Я этим туманом себя наполню,Если вместит моя голова.
Я уже наполнен хмельным туманом. Встаю, улыбаюсь игрокам.
— Мне пора.
Никто не спрашивает почему, никто не уговаривает остаться. Пребывание в глубине — развлечение платное. Пробираюсь между столиками, над головой шипят иллюзорные кубики, раскрываясь, выплевывая монстров. Делаю усилие, чтобы не уворачиваться.
У меня есть еще часов пять. Сейчас дайверы «Лабиринта» возятся с Неудачником. Но почему-то я уверен, что у них ничего не выйдет.
Сворачиваю в переулок, останавливаюсь.
Глубина-глубина, я не твой…
Первым делом, сняв шлем, я открыл холодильник. Достал лимонад, колбасу, коробочку йогурта. Надо пообедать.
На экране все нормально. Стрелок стоит, привалившись к стене, редкие прохожие не обращают на него внимания. Вон какой-то типчик юркнул в двери «Всяких причуд».
— Только не к Вике! — сказал я ему вслед.
— Я не поняла, Леня, — отозвалась «Виндоус-Хоум».
— Ничего, — отводя глаза, ответил я. — Все в порядке.
Мне вдруг стало не по себе. Вдруг к Вике — той, виртуальной, кто-то пришел? Я представил себя, учиняющего разборки в несуществующем борделе, и улыбнулся.
Но все же стал есть куда торопливее.
— Леня, — сказала «Виндоус-Хоум». — Я должна сделать тебе ежемесячные напоминания.
— Валяй, — буркнул я.
— Позвонить родителям, — укоризненно произнесла Вика. — Я могу набрать номер, но это потребует освобождения телефонной линии…
— Нет.
Нехорошо, конечно, но лучше позвоню вечером.
— Оплатить коммунальные счета…
Да, с этим тянуть тоже не следует. Отключат телефон в самый неподходящий момент…
— Спасибо.
— Убрать в квартире.
Я быстро оглянулся. Да, пол вымыть следует. И пыль бы стереть. Батарею, с ржавым потеком, покрасить.
